Пригородная зона

На рубеже веков города-сады и поселки-сады стали создаваться и в России. Среди них «Царский лес» под Ригой, «Прозоровка» Московско-Казанской железной дороги, поселок на Ходынском поле в Москве и даже старое кладбище, на могилки которого до сих пор устанавливают новые памятники https://pamyatnik-krasnogorsk.ru/. К числу менее известных относятся поселки «Таврида» и «Фаворито» под Петербургом, поселок Никольское под Москвой, поселок в районе Большого Фонтана под Одессой, поселок близ Самары.

Несмотря на то что поселков-садов было немного по сравнению с количеством строившихся и уже существовавших дачных поселков в России, они, по сути, стимулировали переосмысление пригородных и дачных поселений с точки зрения идей города-сада. «Формы города-сада, созданные английскими условиями, оказываются вполне применимы у нас. И по внешнему виду, главным образом по застройке, - английские города-сады так близки к русским поселениям - провинциальным городкам, дачным поселкам и т. п. — что невольно и на скромной улице города-сада, и в маленьком домике жителя-рабочего, из этого “чудного, прекрасного далека”, говоря словами Гоголя, вспоминаются далекие русские пейзажи, среди которых “как точки, как значки неприметно торчат среди равнин невысокие города”», - писал П.Г. Коваленский, подчеркивая близость новых идей к специфике традиционного русского градостроительства.

Однако визуальная похожесть на западные города-сады не исчерпывала скрытого потенциала развития дачных поселений пригородной зоны. В них действительно начинали укрепляться новые формы общественной организации. Общества благоустройства той или иной местности, создававшиеся во многих поселках в окрестностях Петербурга, Москвы и некоторых других городов, были первыми шагами на пути к тем глубоким социальным преобразованиям, которые подразумевались апологетами городов-садов. Конечно, воплощались эти идеи очень ограниченно, о чем писали и на что сетовали сами теоретики градостроительства того времени2, но это и не могло быть иначе, ведь сами идеи городов-садов в начале XX века в определенной степени были формой социальной утопии.